6. Первые шаги по Нью – Йорку.
Неделю после приезда, семейство Хрякавичей посещало различные учреждения. Они писали, заполняли, отвечали на вопросы и снова писали. С ними везде ездил Парамон.
Афоня с Борькой, привыкшие подниматься рано, и здесь не изменили своим привычкам, Правда, вначале на распорядок дня детей и их родителей сказывалась разница во времени. Однако через две недели, все втянулись в американские ритмы.
Ребята с утра купались в бассейне, затем завтракали и выходили помогать садовнику. Тони был почти ровесником Якова, у него самого было двое детей, и относился он к мальчишкам очень хорошо. Они нравились ему своей открытостью, трудолюбием и смекалкой, которую вскоре проявили.
Так ребята предложили не закупать дорогостоящие удобрения в ярких мешках для сада, а использовать лесную подстилку, которая, распадаясь, образует отличный перегной – это значительно дешевле и полезнее. Тони поделился с Джиной предложением ребят, которое очень понравилось женщине. В дальнейшем, ближе к осени, братья за семейным ужином озвучили очередное предложение – сделать теплицу. Зимой будут свежие натуральные овощи и зелень. Джина и Парамон полностью поддержали ребят, поручив им с Тони рассчитать, что необходимо для реализации проекта.
Поработав пару часов в саду, ребята поднимались в библиотеку и до обеда занимались изучением английского языка с бывшим доцентом минского университета Михаилом Розенфельдом.
Первая неделя выдалась напряжённой для новых американцев, хотя они себя таковыми ещё не чувствовали. С Яковом и Мусей за повышение уровня языка также героически бился Розенфельд, но уже в вечерние часы.
Дед Ксенофонт, ввиду своего возраста, сразу оказался на особом положении. Он сменил выходной костюм на серые парусиновые брюки и корейскую рубашку с коротким рукавом. Голову ветерана - кавалериста украшала бейсболка «New York Rangers», на ногах, правда, босоножки фабрики «Революционный след», зато из натуральной кожи. Ни дать ни взять – американский пенсионер. В первый свободный от поездок день, дед решил осмотреть поместье, как он окрестил дом Парамона. В сопровождающих лицах были Джеймс и Афоня с Борькой. Изначально слугу попросила об этом Джина. Группа вышла на крыльцо. Пацаны ждали, что пожелает дед.
- Мистер Ксэньёофонтоф, - начал обращаться к нему Джеймс.
- Да брось ты это. Ну, какой я мистер? – повернувшись к нему, сказал с улыбкой дед, - Все люди братья, камарады. Рот фронт, - вскинул он руку с кулаком в интернациональном приветствии. - Ну, чаво застыли, переводите – практикуйтесь, - повернулся Ксенофонт к внукам.
Джеймс был культурным человеком, Парамон с Джиной общались с ним уважительно. Но он не мог себе представить, что можно вот так запросто разговаривать со своим начальством, к коему он относил и родственников хозяев.
- Да и не ломай ты язык с моим именем. Как бы это попроще, да на ваш манер? Ксендз, нет, нет, не то. Сент, вот – называй меня дед Сэм. Опять застыли – разъясните Жемсу мою задумку, - шутливо прикрикнул дед на внуков.
- Тут не всё из сказанного тобой, переводится, деда, - тихо возразил Афоня.
- Ты, не перечь, а меняй русские слова на аглийцкие и вся песня, - строго пояснил Ксенофонт.
Афоня перевёл. Джеймс захохотал. Затем резко замолчал, и, вытирая слёзы, сказал: - Извините, мистер. У нас в Америке есть выражение дядя Сэм – это образ Соединённых Штатов. Дядю Сэма изображают пожилым джентльменом с бородой и в шляпе – цилиндре с американским флагом.
- Ну что ж, так тому и быть, буду для тебя образом, - великодушно согласился дед. Внуки перевели. Джеймс с улыбкой сказал: - О кей, и группа приступила к осмотру двора.
Дед внимательно осмотрел все помещения дома, удивился, что в каждой комнате, предназначавшейся для прислуги, были удобства. Понравился полуподвальный этаж. Покрутившись около одного из окон, Ксенофонт восхищённо произнёс: - Хорошая позиция для пулемёта, «Максим» поставить, и попробуй, возьми!
Джеймс, услышав перевод, слегка побледнел. К осмотру территории присоединился садовник Тони. В целом поместье деду понравилось.
В пятницу вечером, за ужином, Парамон объявил: - Дорогие мои, завтра у нас экскурсия. А то вы неделю в Нью – Йорке, а города толком не видели. Всё с чиновниками общаетесь. Все выразили полное согласие.
Утром, после завтрака, к дому подъехал микроавтобус Форд. Семейство Хрякевичей и Сандерс заняли места в салоне. Экскурсия началась.
Парамон ещё тогда в сороковых годах влюбился в Нью – Йорк, а скорее всего полюбил его, как место встречи со своей первой и единственной любовью, олицетворением которой стал этот город. Ему было интересно открывать для себя улицы и районы, встречаться с людьми.
Обратите внимание: Манюково - Нью - Йорк..
Этот город разительно отличался от советских городов, любовь к которым напоминала бывшему военному моряку далёкую прекрасную звезду, которая видна, но недосягаема. Он впитывал городские истории, узнавал, запоминал факты о достопримечательностях Нью - Йорка. Такое увлечение впоследствии помогло ему и в бизнесе. Он сам отбирал экскурсоводов, уровень которых был высоким, а значит, был на высоте и престиж его компании.Пока ехали по городу, Парамон рассказывал о наиболее значимых местах, которые проплывали за окном.
Форд подъехал к причалу и остановился у трапа небольшого парохода.
- Начнём со Статуи Свободы, которую вы могли видеть, подлетая к городу, - начал Парамон, - Кстати, пойдём мы к ней на одном из прогулочных пароходов моей компании.
У трапа их приветствовали капитан и матрос. Все поднялись на борт, и судно двинулось к острову Свободы, на котором расположилась одноимённая статуя.
- Чтобы не отрывать вас на месте от просмотра памятника, расскажу немного о нём по пути, а на обратной дороге вас сфотографируют на фоне видов Нью – Йорка, - начал Парамон, - Статуя Свободы – национальный памятник США, и одновременно символ государства и города. Статуя является подарком Франции Соединённым Штатам, в честь столетия принятия Декларации независимости США. Это событие совпало с проведением Всемирной международной выставки 1876 года, которая впервые проводилась за пределами Европы. Она проходила в Филадельфии. Некоторые эксперты считают, что именно выбор Штатов послужил признанием высоких экономических, социальных и политических достижений молодого государства. На выставке был показан только фрагмент статуи – рука с факелом, которая после окончания выставки была доставлена из Филадельфии в Нью-Йорк, Её установили в парке. Через несколько лет эту часть вывезли во Францию, где соединили с остальной частью статуи.
Французы полностью сделали статую в июле 1884 года. Затем её разобрали на 350 частей. 17 июня 1885 года французский фрегат «Изере» доставил ценный груз в Нью-Йорк. Следует заметить, что строительство пьедестала к тому времени ещё не начиналось из-за финансовых трудностей. Оно началось пятого августа 1885 года, и завершилось 22 апреля 1886 года.
- От супостаты, прямо ко Дню нашей космонавтики подгадали, - вставил Ксенофонт.
- Затем саму статую собирали на пьедестале четыре месяца. Торжественное открытие статуи Свободы состоялось двадцать восьмого октября 1886 года, - добавил Парамон.
- Так мы с ней родились в один день, - опять весело воскликнул дед Ксенофонт.
- Папа, вы ещё скажите, что ровесники с ней, - грозно цыкнула Муся.
- Статуя стоит на гранитном пьедестале, который располагается на бетонном основании, - продолжил, с улыбкой Парамон, - Из пьедестала, образуя единое целое, вверх поднимается каркас статуи. Сам пьедестал ещё является и музеем, в котором собраны все факты об этом памятнике. Размеры сооружения довольно большие: высота пьедестала – двадцать семь метров, от земли до верхушки факела – высота составляет девяносто три метра, высота самой статуи – сорок шесть метров, длина правой руки, поднимающей факел почти тринадцать метров, высота факела с пламенем почти девять метров, вся статуя покрыта медью толщиной в три сантиметра. В год Статую Свободы посещает в среднем 2 - 3 миллиона туристов из разных стран.
Тем временем пароход подошёл к причалу. Все высадились на берег и пошли к монументу. Размеры, которые назвал Парамон, при приближении к статуе, словно увеличивались вдвое. Сооружение выглядело грандиозно. Дед Ксенофонт, вспомнив, как он высказался о статуе под смех пассажиров в салоне самолёта, даже перекрестился.
Внутри пьедестала получилась ещё одна интересная картина: через его прозрачный потолок был виден внутренний стальной каркас. Смотришь вверх, и охватывает чувство удивления и лёгкого страха. Дед Ксенофонт, после увиденного, вместе с Мусей и Джиной подался на воздух. Остальная часть мужской группы решила подняться на смотровую площадку. Вначале Парамон, Яша и мальчишки поднялись на смотровую площадку в основании короны. Им открылась большая площадка с двадцатью пятью окнами, из которых открывается отличный вид на городскую гавань, десятки пароходов, которые идут в порт, самолёты, заходящие на посадку. Но объединённая группа Хрякевичей – Сандерс на этом не остановилась. Их потянуло на смотровую площадку в факеле, к которой можно подняться только по лестнице длиной почти в тринадцать метров. Сама лестница расположена внутри руки статуи. Восторг, который испытали скалолазы, был непередаваемым, а виды казались ещё более масштабными. К тому же через пять минут довольно близко к факелу подлетел вертолёт с яркой надписью на борту. Из открытой двери выглядывала кинокамера. Афоня с Борькой ощущали себя героями американского фильма. Дядя Парамон увековечивал все их восторги фотоаппаратом.
Уставшие, возвращались на пароходе в город. Фотограф, во время обратного пути, сделал несколько десятков фотографий всех вместе и каждого отдельно.
На причале сели в микроавтобус, который доставил их в один из ресторанов Парамона на набережной. Здесь их ждал накрытый стол. Ксенофонт, после перенесённого стресса, налегал не столько на горячее, сколько на горячительное.
- Да, дядя, это был незабываемый день, - сказал Яша.
- Не спеши, племяш, это только начало. Мы ещё посетим с вами несколько интересных мест. Потом вы и без нас будете открывать для себя Нью – Йорк, - ответил Парамон.
- Будет знать язык и есть много, что посмотреть город, - улыбаясь, добавила Джина.
- Только что – нибудь без восхождений, по сравнению с которыми Кавказ холмами кажется, - попросил умиротворённо Ксенофонт.
- Понял, дедушка, понял. Значит Эмпайр-стейт-билдинг пока отложим. Завтра едем на Кони – Айленд, - подытожил Парамон.
- Во, у вас тут и кони имеются? Вот отдохнём душой – то, - воспрянул духом Ксенофонт.
- Отдохнём, не сомневайтесь, - заверил Парамон.
Закончив трапезу, семейство отбыло в поместье на отдых, чтобы с восстановленными силами вновь покорять и открывать для себя город Нью – Йорк.
Больше интересных статей здесь: Забавное.
Источник статьи: Манюково - Нью - Йорк 6..