Беременная очень или Начальники тоже бывают добрыми

Из цикла «Любовь, девушки и все такое».

Начало лета 1989 года удалось на славу! Обычно первые дни июня в период цветения душистой черёмухи Калининград теплом не балуют. Температура в эти несколько дней не поднимается даже выше +10 градусов, и природа в растерянности плачет холодным моросящим дождем, принесённым с сурового Фареро-Исландского рубежа Северо-Восточной Атлантики. У курсантов даже появилась саркастическая шутка, когда по такой холодной июньской погоде бессмысленно задерживают на построении, то из ропщущего строя всегда раздавалось восклицание неизвестного: «Ну долго ещё нам стоять – ведь не май-месяц!» После этого начальники старались произвести с бунтарским строем хоть какие-то эволюции: либо распустить строй и отправить в спальное помещение, либо направить в учебный корпус или столовую, согласно распорядка дня.

Но в тот год в природной кухне что-то не заладилось, и весь июнь в Калининграде стояла довольно-таки тёплая и даже жаркая погода. Разочарованная таким предательским теплом черёмуха на всех обиделась и быстренько отцвела буквально за пару дней, оставив на земле маленькие белоснежные чешуйки своих слёз.

Все радовались неожиданному теплу, и по вечерам улицы, скверы и парки города заполнялись праздно гуляющими местными жителями и гостями города.

Гулял по вечерам на выходных – в увольнениях и я.

Ах! Как же я гулял!!!

Гулял не один, а в паре с очень приятной и симпатичной девушкой. Мы шли рядом, крепко держась за руки. Иногда на неровностях или на ступеньках я слегка приобнимал свою спутницу, чтобы она не оступилась. Ей тяжело было ходить и очень неудобно – ведь она уже семь месяцев носила под сердцем ребёнка, и в августе должна была подарить мне… племянника.

Да, я гулял со своей двоюродной сестрой. Муж её, кстати, тоже «фрунзак», но выпускного курса не гулял с ней. У него был сложный период – подготовка к защите диплома, и поэтому ему не до прогулок. И поэтому вечерами в выходные дни мы с сестричкой почти до самой полуночи гуляли и болтали. Болтали и гуляли.

И вот в один из таких удивительно тёплых вечеров я гулял со своей сестричкой не по гражданке, как обычно, а по форме. Чтобы вовремя успеть обратно в систему к концу увольнения и подольше погулять с любимой сестрёнкой в этот вечер я решил не переодеваться в гражданку, а так и гулять по форме второкурсника. Прохожие на нас довольно-таки часто обращали внимание. Они оглядывали Алёнкин (так зовут мою сестричку) большой животик и рассматривали мои две ярко-желтые галочки-курсовки на рукаве. Кто-то сокрушенно покачивал головой, кто-то с восхищённым взглядом и одобрением провожал нас. Так или иначе, но нам было вдвоем весело и даже прикольно, когда кто-то из прохожих произносил нам в след: «Какие молодые, а уже такие молодцы!».

В тот памятный июньский вечер нам также было весело гулять. И тут я случайно заметил стоящего на автобусной остановке, как раз напротив магазина «Уют» - совсем рядом с Дворцом культуры моряков - одного из своих однокашников. Сначала он стоял, раскрыв рот от удивления, потом, словно спохватившись, забежал за будку «Союзпечати» на остановке и стал неистово вчитываться в огромные буквы рекламного плаката, наклеенного на одну из стенок будки. Мы прошли мимо него молча и тихонечко хихикая. А тот в ответ ну совсем по-шпионски сделал вид, что меня не знает и продолжил искать знакомые буквы на плакате.

Пройдя несколько десятков метров в сторону реки Прегель, нас нагнал троллейбус, в окне которого промелькнула удивлённая физиономия того самого шпиона-однокашника, разглядывающего нас с сестрой.

- Сплетня обеспечена, - сказал я сестре.

- А кто это? – спросила она.

- Да мой однокашник.

- А чего же вы не поздоровались?

- Его поразили размеры нашей предстоящей радости, - и я осторожно погладил рукой по круглому животику сестренки.

Она засмеялась и сказала: «Ну, брателла, держись! Завтра тебя захотят на меня женить. Вот увидишь».

Мы опять засмеялись и пошли своей дорогой. Вскоре, проводив её до дома, я отправился обратно в систему.

А там меня уже ждал сюрприз.

Сперва было такое ощущение, что меня вышла встречать на центральный проход чуть ли не вся рота. Я вошел на свой этаж и услышал одобрительное гудение и возгласы:

- Ай, молодца!

- Ну ты даёшь!

- В тихом омуте курсанты водятся!

- А предохраняться не пробовал?

Я сразу же понял, откуда ветер дует. Шпион-однокашник разболтал всем, что видел меня в увольнении гуляющим с «залётной» девушкой по улицам Калининграда.

Я кое-как отшучивался и отнекивался таким образом, что никому не удалось докопаться до истины. В конце - концов, какое ваше дело с кем я гуляю в увольнениях? Наступила ночь. Всё успокоилось и забылось… но только до следующего дня.

Училищное "Лебединое озеро"

Первая половина следующего дня пролетела как обычно: прошли занятия, минул обед, и мы вернулись в роту. Все разбрелись по кубрикам, и как морские котики стали укладываться на коечки в предвкушении сладкого послеобеденного сна. Но мне в тот день не суждено было испытать того самого сладостного момента, когда от незаметно подкрадывающегося сна начинают отниматься руки и ноги.

Ко мне подошёл старшина роты и, глядя мне прямо в глаза, сочувственно и тихо произнёс: «Ну что, добаловался на воле? Иди в кабинет к командиру! Там тебя уже все ждут!»

Подходя к двери командирского кабинета, я тщетно пытался припомнить все свои проколы и залёты, из-за которых сейчас меня вызывают на командирский ковёр и будут меня так сказать уястествлять.

Да вроде бы ничего серьёзного за последний месяц за мной ничего такого не водилось.

И я решительно постучал в командирскую дверь.

- Прошу добро войти, сказал я, открыв дверь как можно шире, и тут же опешил…

В кабинете командира сидел почти весь факультетский бомонд: замы начальника факультета, мой командир и наш лейтенант-комсомолец, неловко прислонившийся к широкому подоконнику. Ему не хватило стула.

- Ну, заходи, заходи, Алексей, - как-то неестественно ласково начал командир.

Я понял, что дела мои действительно плохи.

И я вошёл.

- Ну, рассказывай, как у тебя дела? – в тон командиру так же ласково начал свой вежливый допрос замполит, - дома всё в порядке?

- Да, спасибо, хорошо.

- Как родители?

- Всё там же – в командировке.

- А долго они ещё будут ТАМ?

- Нет. Скоро возвращаются обратно.

- А письма часто пишут?

- Как позволяют обратные рейсы на Родину, - я не понимал, к чему клонит начальство.

Обратите внимание: Домашние питомцы растут очень быстро! (18 фото).

Неужели меня хотят за что-то отчислить из системы? Поэтому я старался наполнять свои ответы максимальной таинственностью и неоднозначностью, чтобы выпытать у командиров информацию как можно раньше.

- А ты им часто пишешь?

- Да часто, но мои письма к ним приходят пачками. Всё зависит тоже рейсов ТУДА.

- Ну, то есть они в курсе всего?

- Ну да, - у меня всё оборвалось вниз – неужели отчисляют? Но за что?

Наступила невкусная приторная пауза.

Но офицеры сидели такие добрые и милые, всё переглядывались, кивали головами в мою сторону и даже заговорщицки перемигивались.

- В общем так, - прервал, словно обрубил паузу замначфака, - ответь нам на такой вопрос, но только прямо и откровенно: Ты жениться не надумал?

Оппаааа! Вот это чудеса на виражах!!!

Такого я ну никак не ожидал. Ну, по крайней мере, меня уже не отчисляют, и на том спасибо.

- Никак нет. Я ещё и не думал. Да и не на ком пока жениться, – рявкнул я, постепенно приходя в сознание.

Замполит медленно поднялся со стула, также медленно подошёл ко мне, обошел сзади, как барс и по-отечески приобнял меня за плечи.

- Да ты не тушуйся, - опять же ласково произнёс он. – Мы здесь все свои. И мы всё уже знаем. Так что если надо, то мы окажем вам посильную помощь, если потребуется.

- Потребуется что? – я стал потихонечку понимать суть разговора, но старался покрепче ухватиться за её ускользающую нить.

- А всё, что нужно… - сказал замначфака

- Ну там, каждодневные увольнения разрешим тебе, - донесся от подоконника голос нашего комсомольца – он знал самые уязвимые места курсантской души.

Да! Ради такого бонуса можно было бы и жениться! Но, увы – пока не на ком!

- Даже с пайком тебе поспособствуем, если потребуется, - подключился к разговору командир роты.

- Да, - ласково подытожил замполит, - ты только женись.

- На ком? Я один, как перст, - от внезапной искренности у меня аж пот на лбу выступил, а на глаза навернулись слёзы от осознания своего несчастного одиночества… правда ну уж очень это искренне получилось.

- Как на ком? – в кабинете вновь повисла мучительная пауза.

- У нас есть информация, - сказал замполит более жёстко, - что последнее время ты ходишь в увольнения к одной девушке, которая на последних месяцах беременности. Тебя несколько раз видели, как ты с ней гулял по улицам города.

Я стоял, теперь уже широко улыбался и в душе ликовал! Вот оно! Бинго! Призрак страшной легенды живёт и будет жить вечно!!!

- В общем так, - подытожил замначфака, - как ни крути, но ты должен на ней жениться. Нам ЧП и скандалы на факультете не нужны.

Командиры и начальники были добрыми отзывчивыми людьми, и я не мог, не имел никакого права больше издеваться над ними, изображая из себя непонятливого и наивного дурачка.

- Я не могу на ней жениться по этическим и физиологическим соображениям, товарищ капитан 1 ранга, - безапелляционным тоном сказал я.

От такой неожиданности все офицеры остолбенели и сидели, словно рыбаки по утренней зорьке, выпучив глаза на меня, словно на поплавок.

Я продолжил своё эмоциональное объяснение:

- Я не могу жениться потому, как все эти увольнения ходил к своей сестре. Да, она беременна. А врачи рекомендуют беременным перед родами как можно больше гулять. Муж у неё – курсант выпускного курса со второго факультета, но стесняется её беременного вида, да к тому же готовится к госэкзаменам. Вот я и выгуливаю её.

Во вновь наступившей паузе даже стало слышно тиканье часов, стоящих на командирском столе.

Спустя несколько секунд раздался дружный вздох облегчения, а потом и смех. Смеялись все, даже лейтенант-комсомолец, который на радостях уселся на широкий подоконник и, потирая ладони, беззаботно заболтал ногами, словно это ему не надо было уже жениться.

- Мдааа, - протянул командир роты, - ну и комедь мы сейчас тут разыграли с водевилем.

- Хорошо, что так всё славно разрешилось, - произнес торжествующий замполит.

- Теперь понятно, почему ты обо всём молчал. Так говоришь, беременным надо как можно чаще гулять?

- Так точно, товарищ каперанга, врачи рекомендуют…

- А когда твоя сестра ожидает пополнения?

- Где-то в августе.

- А когда летняя сессия наступает?

- Через три недели.

- Как у него с дисциплиной? – обратился замполит к командиру роты.

- Нормально, в непотребностях отмечен не был, взысканий не имеет.

- К сессии подходит без задолженностей? – имелось ввиду несданные зачёты и курсовики.

- Вроде без? – спросил меня командир утвердительным тоном.

- Никак нет, - ответил я, предвкушая что-то хорошее и сладостное.

- Ну вот и хорошо. Я думаю, что командир роты не будет против, если мы позволим этому курсанту ежедневно по вечерам выгуливать свою сестру? – утвердительно спросил замполит.

- Нет не против, но только после самоподготовки и только до начала летней сессии.

- Тебе-то хватит трех часов? - спросил меня сидящий на подоконнике лейтенант.

- Вполне, я об этом даже и не мечтал. Спасибо большое.

- Но когда у тебя наряды и дежурства, то не обессудь и будь любезен отстоять их беспрекословно, - командир роты добавил чайную ложечку дёгтя в огромную цистерну мёда.

- Я готов и обещаю, что проблем со мной не будет, - я искренне и неистово постарался заверить своё начальство в своей порядочности, чтобы они не отменили своего великодушного решения.

- Ну, стало быть, так и поступим, - замполит обратился к командиру, - выдайте ему прямо сейчас увольнительный, чтобы после сампо он мог беспрепятственно уходить в город.

Внеплановое заседание начальников нашего факультета подошло к концу.

Спустя минуту старшина роты с изумлённым лицом выдал мне увольняшку в город, дающую право ежедневного увольнения в город с 21 до 24 часов.

В тот же вечер я забрал из дома мою удивлённую сестру на прогулку и там рассказал о своём дневном приключении. Слушая мой рассказ, она сидела на скамейке, смеялась, удерживая в руках свой животик и умоляла: «Лёшка, прекрати! Я же сейчас рожу – прямо на скамейке!»

И теперь я каждый день с полдесятого до полдвенадцатого вечера гулял с сестрёнкой по вечерним улицам города. Во время прогулок я обязательно забегал в гастрономы и универсамы, попадавшихся на нашем пути, выполняя многочисленные продуктовые заказы моих однокашников.

Но эта лафа продолжалась только до конца июня – пока не началась летняя сессия. И на том спасибо!

Поэтому я и сейчас с удовольствием повторюсь ещё раз, что наши командиры и начальники всё-таки были людьми добрыми и отзывчивыми.

А что до того шпиончика-однокашника, который всем раззвонил про меня, то ничего сказать конкретно о нём я вам не смогу. Не помню, что с ним случилось. Единственное, что отложилось в памяти, так это отсутствие его в парадном строю выпускников нашей роты при получении лейтенантских погон и кортиков. Вероятно, его когда-то всё-таки отчислили из нашего училища.

Если Вам понравилась история, то не стесняйтесь подписываться на мой канал, и не забывайте ставить лайки и делиться ссылкой в соцсетях. Этим самым Вы поможете развитию сайта и повысите его популярность. Обещаю, далее тоже не будет скучно. Хотите историй? Их есть у меня!!!

Больше интересных статей здесь: Забавное.

Источник статьи: Беременная очень или Начальники тоже бывают добрыми.