«Господи! Как же он будет петь героев-любовников-то? С таким-то животом?» – подумал, увидев именитого гастролера, режиссер Николай Николаевич Боголюбов, который должен был ставить спектакли с его участием.
Летом 1914 года чешский певец Лео СлЕзак (ударение на «е») приехал на гастроли в Россию. Ему было 40 лет, он был гордостью Венской оперы и к тому времени покорил и Европу, и главную сцену США, Метрополитен-оперу.
Дружеский шарж на певца. И тот самый живот.«Ну, его носила на руках вся Европа, Нью-Йорк – как-нибудь споет и в Кисловодске», подумал Боголюбов и поспешил навстречу звезде.
Слезак для покорения России выбрал Кисловодск не случайно. Он посетил курорт летом, в пору отдыха, когда город был переполнен самой изысканной столичной публикой, ему были обещаны огромные гонорары, хорошие партнеры, интересный гастрольный репертуар … То есть, расчет был прост – в этот период в Кисловодске была вся столичная знать, все столичное высшее чиновничество, все нужные для дела люди – все, кто должен был услышать и увидеть Слезака на сцене, были собраны в одно время и в одном месте. Затем, видимо, планировалось посещение Москвы или Петербурга, но, как известно, вскоре началась 1 Мировая война, и чех по происхождению и австрийский подданный Слезак вынужден был покинуть Россию. Все планы рухнули, ему просто не повезло!
Жаль, что его так и не услышала публика Большого и Мариинского театров!!!
В молодости. Репетиция у рояля.Но сегодня не об этом. Сегодня – о «насчет поесть»!
Это была слабость выдающегося певца. Когда ему говорили – Лео, нельзя столько есть, это обжорство, ты болен, ты должен беречь себя, ты – достояние нации, твой голос – достояние общечеловеческой музыкальной культуры!!... Он отвечал – вы хотите лишить меня моих любимых баварских колбасок? Да мои баварские колбаски не стОят всех вместе взятых ваших общечеловеческих ценностей, и идите вы к черту со всей вашей мировой музыкальной культурой!!!
Доходило до того, что родная жена, а потом и дети прятали от него еду, он страшно сердился, в семье были скандалы, но помочь не могло ничто.
Лео Слезак.При всем при этом он вошел в историю вокала, как замечательный певец, пел Вагнера, пел французскую романтическую оперу, прославился своим исполнением роли Отелло под управлением великого Артуро Тосканини! А у Тосканини, как известно, не забалуешь, следовательно, Слезак был действительно безупречен!
Каватина Фауста из оперы Ш. Гуно. Голос Лео Слезака, запись 1912 года, Берлин. Феноменально верхнее "до"!!!
Он был богатырского телосложения, высокого роста и напоминал никак не оперного певца, а, скорее, циркового борца или тяжелоатлета.
Большого роста, широкоплечий, с копной русых волос на большой голове и ясными голубыми глазами, светящимися ласковым светом, Слезак напоминал живо героев былин – Добрыню Никитича или Алешу Поповича.
Мне было совершенно непонятно, как Слезак с такой фигурой будет воплощать изящных героев в опере? Это было загадкой для моей режиссерской фантазии, – вспоминал Боголюбов.
Лео Слезак в юности.И вот, прибыв в кисловодский театр в назначенный день и час, перед спектаклем, Боголюбов подошел к гримерке Слезака, намереваясь пригласить того осмотреть сцену. В тот вечер шли «Гугеноты» Дж. Мейербера. Сюжет – средневековая Франция, события перед Варфоломеевской ночью. Боголюбов знал, что со Слезаком ездит его жена, выполняющая одновременно обязанности его гримера, костюмера, парикмахера и т. д., что, конечно, было очень удобно.
Дверь гримерки отворилась и … Боголюбов замер!! –
Передо мною был рыцарь-гугенот — высокий, стройный, смуглый, с черными усиками и небольшой бородкой. Слезак в своем фиолетовом костюме (он возил костюмы с собой) как бы сошел с картины. Как же он смог так изменить свою фигуру?
Певец со своими собачками.Пел Слезак изумительно. Для его исключительного голоса не было, казалось, пределов, — низкие ноты баритонального тембра, верхнее си и высочайшее ре-бемоль в последнем акте «Гугенотов» давались певцу легко и свободно. Слезак пел с лучшими дирижерами мира, оттого музыкальная и ритмическая сторона партии были строго академичны и неуязвимы.Обратите внимание: Анекдот про "Молодого пареня".
В голосе Слезака не было столько металла, как у Карузо, но его звук, матовый и широкий, производил на меня такое впечатление, будто по лицу кто-то водил ласково и ритмично куском шелкового бархата, – пишет Боголюбов в своих воспоминаниях.
Но режиссерская профессия не давала Николаю Николаевичу покоя, он мучился вопросом – как же так, где же вчерашний живот? Он же не мог его ни отрезать, ни спрятать?
Ночь Боголюбов не спал, он не мог понять – разве может быть такое, чего не может быть никогда?
Прошло несколько дней.
Далее предоставим слово самому Николаю Николаевичу. Вот фрагмент его воспоминаний «60 лет в оперном театре»:
Мою режиссерскую от гримуборной Слезака отделяла наглухо забитая дверь с замазанными мелом стеклами. Однажды я пришел в театр довольно рано, еще до прихода супругов Слезак. В этот вечер был назначен «Отелло»; меня страшило, что тайна трансформации фигуры останется нераскрытой. Но я ошибся. В небольшой «глазок», протертый мною в замазанном стекле, я стал с любопытством наблюдать за магией исчезновения живота. Фрау Слезак (которая была одного с мужем роста) с ловкостью высококвалифицированной хирургической медсестры, ловко и быстро, начала бинтовать живот своего прославленного супруга. Это была изумительная ловкость рук. Шелковые бинты, извиваясь змейкой, опутывали его живот. И с каждым кольцом менялась фигура певца – он становился стройнее и тоньше. Наконец, чтобы достойно увенчать свою пластическую хирургию, фрау Слезак надела на супруга огромный пояс-корсет и, упираясь ногой в стену, стала затягивать петли бесконечных ремешков. Я помню, как в первом акте стройный Отелло, словно тигр, выскочил на сцену и, торжествуя, взял свое триумфальное до, установленное знаменитым Отелло- Таманьо вместо скромного фа, имеющегося в партитуре. Когда Слезак взял эту изумительную ноту полной грудью, я невольно посмотрел на живот певца – его не было, он как бы переместился в область богатырской груди.
Лео Слезак в роли Отелло в опере Дж. Верди. И тот самый живот.Что можно сказать?
Как вокалист по профессии, на вопрос, а как он в таком состоянии мог петь, я честно скажу – я не знаю!!! И это останется секретом Слезака навсегда!!
А вообще Лео Слезак был большой весельчак. Как-то, валяя дурака, он, шутя, написал для себя и друзей воспоминания. Написал, ни в чем себе не отказывая и ни в чем себя не ограничивая. Рукописью заинтересовались издатели, и вот такая книга мемуаров была выпущена. Неожиданно издание имело сногсшибательный успех! Юмор у автора был потрясающий! – Современники сравнивали книгу с лучшими произведениями Марка Твена и даже с шедевром Джерома К. Джерома «Трое в лодке». Таков был его стиль. И это было действительно очень смешно. Мемуары эти имели такой успех у читателя, что по настоянию публики Слезак написал и издал еще несколько подобных книг, также пользовавшихся фантастическим успехом.
В своей машине.Он много записывался на граммофоне.
С 1932 года стал сниматься в кино. В силу особенностей своей фигуры, он играл комические роли и, конечно, не петь в кино он не мог!!
В фильме-комедии "Гаспароне" 1937 год.К 100-летию со дня рождения, в 1973 году в Австрии была выпущена почтовая марка с его изображением.
Намекаю, что практически недавно, у нас в русском переводе вышла первая книга Лео Слезака, она называется «Полное собрание моих сочинений»!!!
Кадр из кинофильма. Слезак - слева.Еще один намек, Друзья! – Всегда рад вашим комментариям, лайкам (не забывайте, пожалуйста).
А кто еще не подписался на мой сайт – милости просим!
Будет еще много интересного!!!
Больше интересных статей здесь: Умы.
Источник статьи: Из немолодого толстяка в юного стройного Ромео за 20 минут.