Зал был большой и явно старинный. Какого века или эпохи, Юрасик толком не разбирался, но сразу сообразил, что тут не новорусские понты с золотыми унитазами. Потолки высоченные, карнизы лепнинные, а через окна можно было кататься на карьерном грузовике.
"Да-а-а, это тебе не моя хрущёвка, жильё для холостого гнома," — подумал Юрасик, разглядывая люстру, стекающую с потолка бесконечным хрустальным потоком.
Зал был полон амуров. Их было сотни три, не меньше. Кучками и по одному они толпились у стен, сидели на всяких банкетках и пуфиках, перебегали и перелетали с места на место, путаясь и сцепляясь колчанами и луками. Гвалт стоял как на вокзале.
Амуры-диспетчеры, сидевшие в центре зала за огромным дубовым столом с аппаратурой, то и дело кричали:
— Тихо!! Ти-и-ихо!!! Дайте работать!Прекратите базар!
В зале замолкали, но ненадолго.
Телефоны звонили. Диспетчеры что-то говорили в микрофоны, жали на кнопки, принимали и распределяли заявки.
— Восемьнадцатый! Восемьнадцатый, на вылет!
От толпы амуров отделился один уже далеко не юный голыш со слегка помятыми крыльями. Нехотя вытащив из-под бархатной оттоманки колчан со стрелами и лук, он недовольным голосом поинтересовался:
— Куда лететь-то?
— В ЦПКиО. Вторая скамейка на третьей аллее.
— Молодые хоть?
— Средних лет.
— Небось, опять ложный вызов.
— Слушай! Ты достал уже!!! — возмутился амур-диспетчер, — Каждый полёт обсуждаешь!
— Так сколько же можно зазря мотаться?! Никаких крыльев не напасёшся!
— Лети давай! Твоё дело маленькое! Прицелился, стрельнул, попал. Всё! Не тебе заявки Высших сил обсуждать!
Восемьнадцатый чертыхнулся и выпорхнул в окно.
Юрасик повернул голову вправо. Там ещё один диспетчер отчитывал другого амура:
— Тридцать третий! Ты почему вчера погнутые стрелы оружейникам сдал?
— Какие получились, такие и сдал! Что мне их, себе оставлять?! Я три раза выстрелил. В самое сердце! Не пробило!
— У всех пробивает, а у тебя не пробило? И с чего бы это?
— А у неё в лифчике бумажка сложенная была. Стрела её и не взяла.
— Ты чего городишь?! Наши стрелы броню танковую пробивают! — вмешался в разговор лысоватый амур с большим родимым пятном на подбородке. — Я когда-то ВалерийПалычу такой стрелой самолёт пробил.
— Кому-кому ты самолёт пробил?
— Чкалову! Валерию Павловичу. Он как приземлился, так сразу и побежал предложение делать. Клянусь!
— Небось, накуролесил, как обычно, потому и побежал. Тот ещё шалопай был, — хмыкнул Тридцать третий, — И вообще, это уже история...
— Так что же за бумага в лифчике была? — всё ещё допытывался диспетчер.
— Дарственная на квартиру. Ей бабка оформила, чтобы племяннику-алкашу не досталась, — откликнулся Тридцать третий. — Вот она и подумала, что хахаль её за квартиру полюбил, а не просто так.
— А зачем она хахалю про квартиру сказала? Не могла помолчать хоть недолго?
— А я знаю?! — вспылил Тридцать третий, — И ведь сначала-то всё нормально было. Я заявку принял и помчался. Прилетаю, а она уже здра-а-ассте-пожалуйста! Ну что за народ — бабы, а?! Сама проболталась, и сама же начала сомневаться...
— Проходят люди мимо своего счастья, — вздохнул лысоватый амур с родимым пятном.
Через пролом в потолке в зал запорхнул Восемьнадцатый и решительно закинул под оттоманку колчан. Но в это время зазвонил телефон. Один из диспетчеров щёлкнул тумблером.
— Восемьнадцатый, — прошептал он, слушая заявку, — готовься к следующему рейсу.
— Нет, ну это уже ни в какие ворота!!! — взбунтовался Восемьнадцатый, — Должен же быть у меня обеденный перерыв?!
— У любви не бывает перерывов!
— То есть, если я амур, то должен питаться воздухом? — надулся Восемьнадцатый и снова полез под оттоманку за колчаном.
— Разбаловались вы, я смотрю — проворчал пожилой амур. — Мы, бывало, в эпоху Возрождения по трое суток без отдыха летали. Или вот в каменный век...
— Что в каменный век? — спросил Восемьнадцатый.
— Тоже работали. Или вы думаете, люди тогда не влюблялись? Правда, нас, амуров, ещё мало совсем было. Ну так и людей тоже не особо много набралось.
Пожилой амур сложил свои поношенные крылья, сел на освободившийся рядом пуфик и стал рассказывать дальше:
— Жизнь в те времена тяжёлая была. Колбасу и молоко в магазинах не продавали. Хочешь есть — иди доить бизониху или мамонта забей. И ружей каких или даже мечей тоже не было, одни камни. Да и у амуров, между прочим, тоже тогда ещё никакой службы оповещения не организовали. Мы просто патрулировали. Ну, у каждого, само собой, свой сектор был. А там, кого углядишь, то и ладно. И вот, лечу я как-то над обрывом и вижу неандерталочку. Там у них коммунальная пещера была. А она у входа стояла. Ничего, такая... Симпатичная... Ноги, грудь, носик курносый... А неподалёку неандерталец. Тоже молодой. В засаде с каменюкой сидит. У него товарищи как раз мамонта гнали, а он должен был на мамонта этого каменюку с обрыва скинуть.
— Ишь ты, придумали, значит... — прокомментировал Восемьнадцатый.
— А то! Не придумаешь, голодным ходить придётся.
Пожилой амур немного помолчал, вспоминая, и продолжал:
— Ну я, значит, завис над ними и думаю: очень интересная пара получится. Снимаю с плеча лук, стреляю и... прямо в сердце!!! Молодой ещё был, дурак совсем. Нет, чтобы подождать, пока они мамонта прикончат. Неандерталец-то каменюку бросил и давай девице предложение делать руки и сердца. А мамонт мимо и проскакал.
— И чего?
— Чего-чего? Всё племя голодным осталось! Его и выгнали сгоряча. Она, конечно, с ним пошла. Тяжело им тогда пришлось... Скитались...
Пожилой амур печально вздохнул. Восемьнадцатый тоже пригорюнился.
— Куда, говорите? К драмтеатру? Принято! Сейчас вышлем... Восемьнадцатый! — снова заговорил диспетчер, — Давай шустренько на улицу Горького! Там девица одного балбеса ждёт. Назначил встречу и забыл...
— Ну, опять двадцать пять! Как я её искать буду? Сегодня же выходной. Там народу уйма!!!
— Ничего! В крайнем случае вызовешь по громкой связи. Её Таней Пуговкиной зовут.
Услышав имя девушки, Юрасик насторожился. А Восемьнадцатый продолжал нудеть:
— Ну, конечно! По громкой связи... Давай! Рви глотку, зови на всю площадь Пуговкину...
— Да что ж ты за лодырь такой, Восемьнадцатый!! — рассердился ангел-диспетчер, — Лети без разговоров!! Вот тебе бланк заявки от Высших сил, и марш отсюда!!! Одно крыло здесь, другое там! Быстро!!! Кому сказал!! — добавил он и в сердцах стукнул кулаком по столу.
Юрасик вздрогнул и... упал с дивана. Сверху по затылку ударила подушка. В носу защекотало ворсом обшарпанного ковра.
— Н-ну! Проснулся, что ли? — услышал Юрасик и открыл глаза.
В комнате всё было по-прежнему. Скрипучий шифоньер, ветхие бархатные шторы и допотопный бабушкин телевизор. Юрасик так и не решился убрать с него белоснежную кружевную салфетку и хрустальную вазочку.
Он потянулся, сел, привалившись спиной к дивану и осмотрелся. В углу комнаты, в старом продавленном кресле, закинув ногу на ногу, вальяжно раскинулся Восемьнадцатый.
— Что? — хрипло спросил Юрасик.
— Проснулся, наконец, спрашиваю? — снова подал голос Восемьнадцатый, — Ты какого лешего девушку ждать заставляешь?! Такая девушка милая... Топчется там, у драмтеатра...
И тут Юрасик вспомнил... И свой странный сон, и чудесную Таню Пуговкину, с которой познакомился накануне... Вот болван!!! Заснул...
Он вскочил на ноги и бросился к двери. Минута делов — напялить кроссовки, дёрнуть с вешалки куртку, хлопнуть ладонями по карманам... Так, ключи на месте! Что-то ещё... Что?..
Да!!! Восемьнадцатый же! Чаю ему что ли пока предложить?.. Он ведь без обеда сегодня.
Юрасик заглянул в комнату, но там уже было пусто. Только форточка дзынькнула, ударившись створкой об створку...
А в голове внезапно раздалось: "Ну, чего встал?! Давай быстро! Кому сказано?!! Одно кры... Тьфу!!! Одна нога здесь, другая там!!!" — и Юрасик рванул вниз по лестнице...
© Окунева Ирина
Ну и всё традиционно: приглашаю на мой канал. Там всего понемножку... Про меня, про жизнь, про... всё подряд. Читайте пост-знакомство!
#Рассказ #Психология жизни #Юмор и развлечения #Семейная психология #любовь и отношения
#ирины рассказы про все
Больше интересных статей здесь: Забавное.
Источник статьи: По заявке Высших сил.